No Image

Две параллельные красные линии

483 просмотров
10 марта 2020

Оригинал взят у alex_aka_jj в Совещание

Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.

— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?

— Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?

Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:

— Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.

— Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.

Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.

— Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?

— Нет, — говорит Петров.

— Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.

— Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…

— Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.

— Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.

— То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.

Петров осознает, что переборщил с образностью.

— Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.

— Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.

Петров молча проклинает свою болтливость.

— Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.

Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.

— А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?

— Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.

Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.

— И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?

Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.

— Ну, как вам объяснить. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?

— И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?

— Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.

Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.

— И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?

— Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?

— Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…

— Ну, а что тут непонятного-то. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?

— И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?

— Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.

— Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.

— Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью.

— Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.

— Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.

Морковьева начинает просматривать свои бумаги.

— Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.

— Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы.

— Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.

Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:

— Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.

— Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.

Петров придвигает к себе листок бумаги.

— Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?

Морковьева утвердительно кивает головой.

— Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?

— Да, она перпендикулярна.

— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.

— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии.

Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:

— Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.

Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.

— Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.

— Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…

— А можно мне ручку? — просит Морковьева.

Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.

— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.

Морковьева поджимает губы.

— А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.

— Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.

Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.

— У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…

— Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.

— Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.

— Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.

— У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…

— А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…

— Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.

— Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?

— Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?

Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.

— Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?

— Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана.

— Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?

Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.

— И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.

— Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?

— И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?

— Геометрия, — со вздохом говорит Петров.

— Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.

Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.

Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:

— Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.

— Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!

Петров устало изрекает:

— Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?

Читайте также:  Docker где лежат контейнеры

— Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.

— Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?

— Да, — мертвым голосом разрешает Петров.

— Можно одну линию изобразить в виде котенка?

Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:

— Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…

— Нет, — говорит Петров.

— Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.

— Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…

— Да все равно, — качает головой Петров.

— Совсем никак, да. — разочарованно спрашивает Леночка.

— Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».

— Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.

— Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?

Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.

— Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.

Недозайцев хлопает ладонью по столу.

— Так на чем мы остановились? Что мы делаем?

— Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?

— Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.

Недозайцев удовлетворенно кивает.

— Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги. Расходимся. Еще вопросы есть.

— Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?

— Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.

— Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?

— А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.

— Он красный, — поясняет Леночка.

Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.

— Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.

— Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…

— Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.

— Завтра можно? — спрашивает Морковьева.

— Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!

Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.

— А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка.

— Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.

Когда-то давно, читая всемирно известный пост о бедном пролетарии Петрове, которого гнобят тупые и алчные буржуи из числа клиентов и начальников, захотелось мне представить данную историю, как если бы Петров был настоящим профессионалом своего дела, уверенным и авторитетным. Выношу на суд пикабушной общественности альтернативный вариант:

Нахуювращателев пришел во вторник на совещание. И началось.

— Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?

— Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?

Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:

— Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Нахуювращателев , он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.

— Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.

Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.

— Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?

— Нет, — говорит Нахуювращателев .

— Давайте не будем торопиться с ответом, Нахуювращателев , — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Нахуювращателев . Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.

— Значит так, — объясняет Нахуювращателев, — свойство линии «красная» напрямую зависит от того, какой цвет будет выбран. Хотите красные линии – давайте использовать красный цвет. Используем зеленый, и линии тоже будут зелеными.

— Но вы же можете нарисовать красные линии другим цветом? — мгновенно взрывается Морковьева. — или что, или ваша компания может просто штамповать красные линии красным цветом вне зависимости от пожеланий клиента?

— Ну-ну-ну, секунду, секунду, Евграфия Пантифлеевна, — встревает Сидоряхин, чувствуя, как ускользает выгодный контракт, — Нахуювращателев просто погорячился, наша компания готова взяться за любой проект любой сложности. Хотите красные линии зеленым цветом – сделаем зеленым цветом.

— Господа, как вы успели заметить, я профессионал, — встревает Нахуювращателев, пока диалог зашел не слишком далеко, — поэтому давайте договоримся так: хотите от меня результат, а именно, красные линии, позвольте мне самому выбирать подходящий материал для использования. Если же вы диктуете мне, какой материал я должен использовать в работе – тогда я скажу вам, какой результат вы получите. Если мне скажут использовать зеленый цвет, я могу с полной уверенностью сказать, что вы получите зеленые линии. Вам нужны зеленые линии?

— Нет, только красные, — опешив, ответила Морковьева, не ожидая такой активности от простого работника. В ее отделе все подчиненные исключительно заглядывали ей в рот и не смели спорить.

— В таком случае, просто поставьте мне задачу: Нахуювращателев, нужны красные линии. И все! Я исполню все в лучшем виде с гарантией, надежностью и долговечностью, а вам не придется вникать в детали моей работы. В конце концов, я на ней собаку съел. Вторую за эту неделю. Ну что, нужны вам красные линии?

— Да, — ошарашено ответила Морковьева.

— Семь, — все еще ошарашено ответила Морковьева.

— Как будем располагать? — закрепляет успех Нахуювращателев.

— Перпендикулярно, — видно, что Морковьева уже согласна на все.

— Перпендикулярно чему? — уточняет Нахуювращателев.

Морковьева начинает просматривать свои бумаги.

— Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.

— Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы.

— Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Нахуювращателев. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.

Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:

— Нахуювращателев, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.

— Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.

Нахуювращателев придвигает к себе листок бумаги.

— Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?

Морковьева утвердительно кивает головой.

— Рисуем другую… — говорит Нахуювращателев. — Она перпендикулярна первой?

— Да, она перпендикулярна.

— Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.

— Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии.

Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Нахуювращателев отвечает сам:

— Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.

Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.

— Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.

— Вот в этом и дело, — говорит Нахуювращателев, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…

— А можно мне ручку? — просит Морковьева.

Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.

— Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.

Морковьева поджимает губы.

— А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.

— Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.

Нахуювращателев несколько раз моргает, разглядывая рисунок.

— У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…

— Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.

— Получится то же самое, — уверенно говорит Нахуювращателев.

— Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.

— У меня нет красной ручки с собой, — признается Нахуювращателев. — Но я могу совершенно…

— А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…

— Так, смотрите – Нахуювращателев берет со стола два карандаша, — есть решение.

Сидоряхин, просветлев лицом, смотрит на Морковьеву и притихшую Леночку, мол, я же говорил – профессионал.

— Берем две условные линии, — продолжает Нахуювращателев, — ставим их перпендикулярно.

Совмещает два карандаша перпендикулярно в воздухе.

— Теперь берем третью линию и ставим ее вот так, — Нахуювращателев берет еще один карандаш и ставит его в торец первым двум, получая объемную фигуру, — Видите? Мы можем добавить новую плоскость и получить линию, перпендикулярную предыдущим. По такой же схеме мы можем сделать перпендикулярными все семь, добавив шесть новых плоскостей.

Читайте также:  Приложения которым нужен рут

Недозайцев с гордостью оглядывает присутствующих. Такого изящного решения он, да и никто, судя по лицам, не ожидал. «Надо ему премию выписать», — на волне оптимизма думает Недозайцев.

— Но если идти по такой схеме, — продолжает Нахуювращателев, не замечая воодушевления коллег и партнеров, — то, во-первых, это приведет к удорожанию проекта в шесть раз, так как каждая новая плоскость оплачивается отдельно, а во-вторых, функциональными из этих семи линий будут только три, которые смогут увидеть ваши клиенты. Остальные останутся расчетными, а следовательно, за гранью восприятия вашей целевой аудитории. Да и эти три линии придется проецировать на изначальную двухмерную плоскость, что в свою очередь является дополнительной работой и оплачивается отдельно.

Нахуювращателев оглядел скисшие лица коллег и партнеров. Морковьева и Леночка сидели с растерянными лицами, Сидоренко, прикрыв глаза рукой, что-то чиркал в блокноте, всем своим видом пытаясь показать, что вот прям сейчас он обдумывает варианты выхода из создавшейся ситуации. Недозайцев с ненавистью смотрел на Нахуювращателева. «Уволю, к чертовой матери! Вот прям как выйдем с совещания, так и уволю»

— В шесть раз – это очень дорого для нас сейчас, — робко произносит наконец Морковьева, — а можно как-нибудь подешевле?

— Можно, — смилостливился Нахуювращателев. — Вам изначально что нужно было, семь красных линий?

— Да, — ответила Морковьева.

— А почему была сделана ставка на перпендикулярность?

— Ну, понимаете, все наши конкуренты помешаны на параллельности, и вот мы подумали, что неплохо было бы быть перпендикулярными. Ну, чтобы резко отличаться, чтобы наши клиенты знали, что все остальные параллельны, но мы-то нет, мы аж перпендикулярны!

– -Все правильно, — подтверждает Нахуювращателев, — ваши конкуренты все работают над параллельностью просто потому, что у них так же ничего не вышло с перпендикулярностью. Буквально на прошлой неделе в специализированном издании освещали итог работы одной крупной канадской компании над перпендикулярностью. Итог такой: 2 года и полтора миллиона долларов они потратили на то, чтобы убедиться, что перпендикулярность здесь не применима в принципе. Так что, — подводит итог Нахуювращателев, — перпендикулярность – это не что-то новое и неосвоенное, она попросту не работает. Или вы считали, что эта идея пришла в голову только вам, и не приходила в голову вашим конкурентам?

Морковьева зло смотрит на Леночку, которая опустила голову и уставилась в пол, в надежде провалиться туда немедленно. Сразу понятно, кто был тот гений, что эту идею озвучил, и кто, как всегда, попытался все лавры взять себе. Теперь Морковьева явно прикидывала, как будет отчитываться перед начальством за эту идею и потраченное время, и как будет все валить на Леночку.

— Хорошо, какие есть варианты? — спрашивает Недозайцев, откинувшись в кресле и хмуро глядя на Нахуювращателева.

— Предлагаю сделать так, — Нахуювращателев подходит к доске, без дела висящей на стене переговорной и берет красный маркер, — я рисую вам шесть параллельных красных линий. Схема отработана, сроки кратчайшие. А затем, — интригующим тоном продолжает Нахуювращателев, предвосхищая неодобрение Морковьевой, – я поперек этих шести линий рису седьмую. Смотрите – эта линия будет перпендикулярна не одной, а всем шести параллельным линиям. Даже больше, эту седьмую линию я сделаю шире и убедительнее предыдущих шести, что будет наглядной демонстрацией перпендикулярности вашей компании для клиентов. То есть вместо семи перпендикулярных, неотличимых друг от друга линий, у нас получается одна мощная центральная линия, перпендикулярная всем. К тому же, такой вариант оставит бюджет проекта без изменений.

Нахуювращателев повернулся к аудитории, встретив восхищенные взгляды слушателей.

— Роскошно, — первым оценил масштаб идеи Недозайцев.

— Изящно, — подхватил Сидоренко.

— Это как раз то, что нам нужно, — обрадовалась Морковина. Теперь она сможет сказать начальству, что идея целиком принадлежит ей, а это сулило немаленькую премию. К тому же Леночка будет выглядеть не в лучшем свете, так что не сможет в ближайшее время занять ее место, что бы там не шептались о ее связи с замом генерального.

— А можно одну линию изобразить в виде котенка? — вдруг спрашивает Леночка.

Нахуювращателев молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:

— Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…

— Нет, — говорит Нахуювращателев.

— Как так, нет? – возмущается Леночка. Она почувствовала возможность отыграться за прошлую неудачу. — Вы же профессионал, у вас что, не получится элементарно сделать линию в виде котеночка?

— Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.

— Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…

— Да все равно, — качает головой Нахуювращателев.

— Подождите, – с вызовом начинает Леночка. Она почувствовала, что если сейчас надавить на этого «профессионала», то можно сослаться на то, что он вообще ничего не понимает, а значит можно нарисовать семь красных перпендикулярных линий разными цветами. Для нее появилась надежда. – То есть вы хотите сказать, что мало того, что вы забраковали наш первоначальный проект, так как, по вашим словам, это невозможно, так вы еще и утверждаете, что неспособны сделать даже такую малость, как красная линия в виде котеночка? Маленького котеночка, мы не просим от вас здоровенного кота!

— А зачем вам линия в виде котеночка, — спрашивает Нахуювращателев, обращаясь к Морковиной. Леночки для него как будто не существует.

— Ну, у нас был проведен соцопрос, который показал, что нашим клиентам нравится котята, и мы подумали…

— Я понял, — перебивает Нахуювращателев. — Смотрите, здесь следующая ситуация. Я могу попытаться изобразить вам линию в виде котеночка. Если мы применим изгибы, технически это выполнимо. Но у нас уже был опыт, один из наших клиентов заказывал линию в виде лисички. Тоже милые животные, кстати. Мы долго работали, проект был успешно реализован, приглашали даже стороннего эксперта, который подтвердил, что да – это именно линия в виде лисички. Но когда проект был запущен, оказалось, что клиенты совсем не воспринимали линию. То есть лисичку – да, лисичку все воспринимали, но линия полностью прошла мимо сознания клиентов. Нам потом пришлось разделять эти два проекта, мы практически год очень кропотливо отделяли лисичку от линии. Итог: потрачены деньги, упущено время, а это, кстати, было оптимальное время для вывода проекта.

Нахуювращателев осмотрел аудиторию. Сидоренко слушал, Недозайцев даже кивал, он хорошо помнил эту историю, особенно приглашенного эксперта, который, вообще-то, был приглашен, когда дело дошло до суда. Заказчик утверждал, что там, мол, вообще нет никакой линии, только лисичка. Морковьева не просто слушала, она буквально внимала, полностью доверившись Нахуювращателеву, понимая, наконец-то, что значит работа профессионала в его области. Леночка же была полна возмущения. Она чувствовала, что ее последняя надежда выйти из ситуации ускользает от нее. Ей хотелось возразить, но никаких возражений на ум не приходило. Она вообще мало что понимала в проекте, но свою точку зрения готова была отстаивать до конца.

— И что, вы предлагаете нам совсем без котиков работать? От нас же люди убегут, — от волнения Леночка перешла на более привычный для нее язык, полностью избавившись от профессиональной лексики. – Мы же деньги потеряем, понимаете? Зря мы, что ли, опрос проводили?

— Нет, почему же? — парировал Нахуювращателев, — рисование котика представляется мне вполне многообещающим. Но я все-таки предлагаю разделить эти два проекта. Обратившись к нашей компании, вы можете использовать мой опыт. Я не могу называть имен и раскрывать деталей наших прошлых проектов, это лежит за гранью деловой этики, точно так же, как и детали данного проекта не будут раскрыты другим нашим клиентам. Но ничто не мешает мне использовать опыт, полученный при их реализации. Так что я предлагаю вам учиться на ошибках конкурентов, а не повторять их, теряя деньги и время.

— Подведем итог, – внезапно вклинивается в диалог Сидоряхин. Он тонко чувствовал, когда клиент мнется и нужно решить за него, – Мы приступаем к реализации проекта красных линий, и одновременно рассматриваем рисование котика как самостоятельный новый проект. Вы сможете согласовать это с руководством?

— Но как же так? – от стресса мозг Леночки активизировал какие-то скрытые резервы, – У нас ведь получается два независимых проекта, как наши покупатели поймут, что линии и котики принадлежат нашей компании?

— Очень просто, – отвечает Нахуювращателев, – мы делаем проект красных линий основным, проект котика делаем в той же стилистике. Таким образом, у нас с вами получится центральный проект и несколько периферийных. Вы же не собираетесь останавливаться на одних котиках?

Нахуювращателев внимательно посмотрел на Морковьеву. Было видно, что она еще не пришла к окончательному решению. Скорее всего, ее смущает дополнительный проект, ведь бюджет под него не был согласован. Нужен был последний гвоздь в крышку.

— К тому же, – решил добить Нахуювращателев, – проект котиков, в отличие от проекта красных линий, носит коньюнктурный характер. Сегодня вашим клиентам интересны котики, завтра станут интересны мишки. Разделив эти проекты, мы диверсифицируем ваши инвестиции. Если завтра предпочтения рынка изменятся, и один проект прогорит, у вас останется другой, который поможет не только компенсировать потери от первого проекта, но и потенциально принесет повышенную прибыль, оттянув на себя часть высвободившегося спроса после смены коньюнктуры рынка. Более того, схема с одним центральным и одним периферийным проектом позволяет нам быть мобильными, и подключить еще некоторое количество периферийных проектов, если у вас появятся соответствующие идеи.

— Решено. – уверенно сказала она, – Приступайте, пожалуйста, к проработке центрального проекта, я еду к моему руководству, мы сегодня же соберем совещание и, я уверена, примем все ваши предложения. Я сразу же соберу инициативную группу по разработке пакета периферийных проектов. Елисей Виленович, могу я надеяться, что именно Нахуювращателев будет работать над всеми нашими проектами?

— Не сомневайтесь, Евграфия Пантифлеевна, – Недозайцев тоже поднялся, – Рабочая группа во главе с Нахуювращателевым будет создана сегодня же. Более того, в нее войдут лучшие кадры, помимо нашего замечательного Нахуювращателева. Вы не будете разочарованы, обещаю. Сидоряхин, подготовьте соответствующие распоряжения по отделу.

Читайте также:  Программа для проверки ключей windows 10

— Одну минутку, Елисей Виленович, – Нахуювращателев взял себе новый листок, прикрылся от окружающих, что-то быстро написал и передал листок Недозайцеву. – Можно вашу резолюцию.

Тот взял листок и прочитал: «10% от проекта по котику». Вытащил золотой паркер из нагрудного кармана, так же быстро что-то дописал, и вернул листок Нахуювращателеву. На листке было дописано «и 12% от следующих периферийных проектов. Молодец. »

— Спасибо, Елисей Виленович, – Нахуювращателев повернулся к клиентам, которые уже собирались выходить из кабинета, тщательно складывая подписанный листок и пряча его в карман нагрудного пиджака. Он еще пригодится ему в будущем, когда эйфория поутихнет и Недозайцев пойдет в отказ. Нахуювращателев увидел отчаяние на лице Леночки. Работа еще не закончена.

— Евграфия Пантифлеевна, – обратился Нахуювращателев, – у меня буквально только что родилось еще несколько идей, относительно периферийных проектов, но мне нужно сопоставить их с результатами вашего соцопроса. Могу я похитить у вас Леночку на сегодняшний день, чтобы обсудить все детали в неформальной, так сказать, обстановке?

Морковьева повернулась к Нахуювращателеву, – Ну я могла бы и сама ответить на все ваши вопросы, ввести в курс дела, так сказать

Нахуювращателев оглядел довольно ухоженную Морковьеву и перевел взгляд на Леночку. Нет, все-таки она лет на 20 помоложе.

— Извините, Евграфия Пантифлеевна, – ответил Нахуювращателев, – но здесь мне важно узнать мнение именно рядового работника. С вами я пообщаюсь потом, когда у меня будет первое впечатление.

— Обещаете? – Морковьева лишь слегка перешла с делового на более интимный тон, но это не ускользнуло от взгляда всех мужчин, находившихся в переговорной. Люди, все-таки, были с опытом.

— Непременно. А сейчас, позвольте откланяться, у меня еще много работы. Спасибо за конструктивную встречу, – Нахуювращателев подошел к Леночке, приобнял ее за плечи, и вывел из кабинета.

— Так вот, Елена, ваша идея насчет котиков крайне многообещающая, из нее реально сделать новый клондайк и я могу рассказать как. Хотите?

— Конечно! – охотно согласилась Леночка. От ее былого раздражения не осталось и следа, хотя приподнятое эмоциональное состояние никуда не делось.

— Тогда предлагаю заскочить в кафе. Возле моего дома есть очень милый суши-бар, там готовят лучших моллюсков в городе, вот увидите!

— Ой, вспоминает Леночка. У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?

— Красный воздушный шарик? – переспрашивает Нахуювращателев.

— Да, – отвечает Леночка, – нам нужно его надуть, желательно в форме котеночка. Сможете?

— Моя дорогая, обратитесь лучше к специалистам по надуванию, – ответил Нахуювращателев, – шарики – не мой профиль. А вот если нужна будет работа над красными линиями – милости прошу. Я могу абсолютно все. Я профессионал.

© Алексей Березин, текст, 2018

© Юлия Межова, иллюстрации, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

Одесскому журналу «Фонтан», который я имею честь и удовольствие редактировать, исполнилось 20 лет. За эти годы мы опубликовали рассказы, стихи, миниатюры, афоризмы и, и, и… свыше трехсот авторов. И не только одесситов, но и литераторов из разных (да простит меня мой учитель геометрии!) уголков земного шара.

Они становились нашими авторами по-разному. Алексея Березина, к примеру (это я помню точно!), нам порекомендовал, в свою очередь кем-то до этого рекомендованный, замечательный писатель Михаил Бару.

И что интересно, он обратил мое внимание именно на рассказ Березина «Совещание», из которого и взято название для первой книги Алексея – «7 красных линий». Я мгновенно связался с автором, получил разрешение и поставил этот блестящий рассказ в номер.

С тех пор автор из Томска стал постоянным автором «Фонтана», чем я не устаю гордиться. И с первого его появления в журнале мной владела уверенность, что мы приобрели не только прекрасного автора, но и знаменитого писателя – автора многих книг, – настолько профессионально и изобретательно были написаны его рассказы.

Со временем обнаружилось, что при всем таланте и феноменальной продуктивности Алексей Березин не издал еще практически ни одной книги.

И вот мы узнали, что эта несправедливость, наконец, исправлена и книга вот-вот выйдет. Поздравляем.

И Алексея, и будущих читателей.

Перед вами веселая и умная книга. Читатель, уверен, несомненно оценит и мастерство диалогов, и ироническую интонацию, и парадоксальность стиля, и уверенность руки…

Ну вот, скажем, несколько строк из Березина:

– Да, – поддержал его я. – Если нет свежего воздуха, то это не рыбалка. Это как альпинизм без гор.

– Нет, ну бывает промышленный альпинизм, – сказал Серега. – Ты вот можешь забраться на девятиэтажный дом по тросу?

– Нет, – признался я.

– А ты, Петрушкин, покорил хотя бы одну девятиэтажку?

Петрушкин помотал головой с торчащим из нее огурцом…

Запомните: в русской литературе появился новый замечательный рассказчик. С сильным неповторимым голосом.

Который не спутаешь ни с чьим другим…

Валерий Хаит, главный редактор одесского юмористического журнала «Фонтан»

7 красных линий зеленым цветом

Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.

– Коллеги, – говорит Морковьева, руководитель дружественной компании. – Перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?

– Конечно, – говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется решать кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: – Мы же это можем?

Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:

– Да, разумеется. Вот Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.

– Очень приятно, – говорит Морковьева. – Ну, меня вы все знаете. А это – Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.

Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.

– Так вот, – продолжает Морковьева. – Нам нужно нарисовать семь прямых красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и, кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а некоторые – прозрачным. Как вы считаете, это реально?

– Нет, – говорит Петров.

– Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, – предлагает Сидоряхин. – Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.

– Видите ли, – объясняет Петров, – термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии – красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…

– Петров, ну что значит «невозможно»? – спрашивает Сидоряхин.

– Я просто обрисовываю ситуацию. Может быть, существуют люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.

– То есть, в принципе, это возможно? Мы правильно вас понимаем, Петров? – спрашивает Морковьева.

Петров осознает, что переборщил с образностью.

– Скажем проще, – говорит он. – Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но, чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.

– Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.

Петров молча проклинает свою болтливость.

– Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда – линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.

Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.

– А что если, – осененный идеей, произносит Недозайцев, – нарисовать их синим цветом?

– Все равно не получится, – качает головой Петров. – Если нарисовать синим – получатся синие линии.

Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.

– И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?

Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.

– Ну, как вам объяснить. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?

– И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?

– Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.

Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.

– И как должен выглядеть результат? Будьте добры, опишите, пожалуйста. Как вы себе это представляете?

– Ну-у-у, Петро-о-ов! – говорит Сидоряхин. – Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?

– Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…

– Ну, а что тут непонятного-то. – встревает в разговор Недозайцев. – Вы же знаете, что такое красная линия?

– И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?

– Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.

– Вы же профессионал, – добавляет Сидоряхин.

– Ладно, – сдается Петров. – Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью.

– Да, – с готовностью подтверждает Морковьева. – Семь линий, все строго перпендикулярны.

– Перпендикулярны чему? – уточняет Петров.

Морковьева начинает просматривать свои бумаги.

– Э-э-э, – говорит она наконец. – Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, – наконец находится она.

– Да конечно знает, – взмахивает руками Сидоряхин. – Профессионалы мы или не профессионалы.

– Перпендикулярны могут быть две линии, – терпеливо объясняет Петров. – Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, шестой класс.

Комментировать
483 просмотров
Комментариев нет, будьте первым кто его оставит

Это интересно
Adblock
detector